Освенцим, бараки,
две башни...
страшно....

в музей двухэтажный
войдет лишь отважный...

вещи за стеклом, зубы, волосы, горы чемоданов,
работа до смерти, побои, обыск карманов...

бетон,
стон...

крематорий в полуподвале,
живыми сжигали...

улица стенка расстрела, тупичок,
где выход уже только к богу, затвора щелчок

человеком считались врачи, надзиратели и командиры
голубая кровь... подсознания дыры

город мертвецов...
я не могу до тебя доехать, я задохнусь, похороны без гробов...

комната, заполненная волосами людей, меня душит,
кричит память, голод тело сушит...

каждое утро слушать гимны и ждать больше часа, отберут ли в топку
или работать сырьем для опытов нечеловеков оставшийся день...
спать на нарах бок к боку, грудой костей на растопку...
ветру-некрологу мольба глаз обезумевших тень

я не могу приблизиться к тебе, Освенцим, я тебя чувствую на расстоянии кратном
трем твоим обеденным похлебкам, хлеб не всегда давали и отнюдь не ароматный...
мысль, как камень, что умереть лучше, чем быть евреем в очереди к смерти,
которую ты щедро дарил, далекий по времени до нас сытых, Освенцим...

Не протолкнуть слова, ум не вмещает, как такую боль люди создали
носит лист ветер в безлюдные сараи...

сами себя,
на планете Земля
уничтожали...

гнойной пробкой стекся поток
раздирающего сознание безумия.

Совести ток.

Боже!! Ты -то как мог
смотреть на это глазами полнолуния?....

острог
где уничтожалась жизнь

Я не могу отдать тебе сердце, Освенцим, извини,
не доеду, слишком сильна вибрация мук и пыток,,.

я опять в предверии тебя -
болит и крошится душа
на части,
которыми топили твои печи
зла вкус извечен?

ответом может быть только жизнь
наша, моя, твоя...
жизнь без гноя зла ...

Вечная память...
Теплом насыщаясь
Неба светлая синь,
Как слеза...

Аминь!